Карта севастополя херсонес, История - Музей - О Херсонесе
Но для того, чтобы найти такого компетентного труженика, нужно коренным образом изменить те условия, при которых приходилось работать К. Моисеев в ноябре г. Здесь давал свои концерты дирижёр и композитор Иоганн Штраус, танцевала Матильда Кшесинская, звучал голос легендарного Фёдора Шаляпина. Также ищут. Весной г.
Мое внимание привлекли медные монеты, на которых изображены фигуры животных и людей. Например, на этой монете можно разглядеть коня, на спине которого расположены крылья Виктор Шандыбин.
Музей - заповедник Херсонес Таврический. Пойдём с нами! Виртуальные прогулки. Alexander Осенью в музее-заповеднике подготовлено множество разнообразных программ, которые порадуют и детей, и взрослых.
Самых маленьких посетителей наверняка заинтересуют квест «Сокровища древнего Херсонеса» и мастер-класс «Археологическая песочница». Прикоснуться к прекрасному ребятам также поможет интерактивная экскурсия «Краски. Туристический портал Крыма Travel Crimea. Херсонес цифры и достижения. Музей заповедник Херсонес таврический. Музей Византийской экспозиции. Евгений Грешневиков. Севастополь - Достопримечательности. Владимирский собор. Путешествие по Крыму. День 8.
Чем так уникален Херсонес? Именно здесь произошло крещение князя Владимира, положившее начало объединения Древней Руси. В Херсонесе стартуют ночные экскурсии. С 6 июня на территории античного городища Херсонес Таврический возобновляются уникальные сезонные экскурсии «Свет Херсонеса». Город эллинов вновь предстанет перед посетителями в иной таинственной атмосфере.
Особенностью этого исторического вояжа будет мультимедийное представление, проецируемое на древние, неприступные для врагов, стены городища. Покатушки по югу России.
Херсонес Таврический, византийская экспозиция. Откуда в Херсонесе столько людей? На дворе конец осени. Быстрая прогулка по музею-заповеднику. Музей Крыма. Говорит Севастополь. Херсонес - в числе лидеров по посетителям среди музеев.
Государственный музей-заповедник «Херсонес Таврический» вошел в ТОП по числу посещений в период новогодних и рождественских праздников.
Всего за это время в музее побывали более 11 тыс. Всего за первую неделю января было проведено более 30 экскурсий для взрослых и детей. Наиболее яркими событиями января, по мнению сотрудников и посетителей музея, стали спектакли «Рождественское чудо».
Всего было проведено шесть показов, их увидели более юных зрителей. В Херсонесе пройдут последние ночные экскурсии сезона.
По просьбам посетителей в музее-заповеднике «Херсонес Таврический» в Севастополе проведут дополнительные ночные экскурсии «Свет Херсонеса». В ближайшее время состоятся четыре экскурсии. Как напомнили в пресс-службе Херсонеса, именно здесь, на территории древнего городища, более тысячи лет назад произошло одно из самых важных событий отечественной истории — крещение князя Владимира Строительство музейного комплекса Херсонес Таврический.
Фигаро здесь, Фигаро там. Херсонес Севастополь. Попал в Древнюю Грецию! Как добраться до Херсонеса? Сколько стоит билет вход? Хочешь «помериться интеллектом» и расширить кругозор? Не знаешь, чем занять свободный субботний вечер? Тогда приходи в музей-заповедник на квиз-игру «Херсонесские агоны»! Среди тех, чьи кандидатуры рассматривались Археологической Комиссией для непосредственной работы в Херсонесе, были: известный знаток Крыма В. Кондараки, художник и историк Д.
Струков, военный инженер, любитель древностей А. Бертье-Делагард и уже упомянутый К. Археологическая Комиссия остановила свой выбор на Карле Казимировиче. Его рекомендовал председатель Одесского общества В. Юргевич, да и проживал он в Севастополе, что было, несомненно, ценным обстоятельством.
Но тогда, принимая это решение, никто из членов Комиссии не мог предполагать, что в результате "русская Троя" получит своего Шлимана. Действительно, у этих людей много общего: оба талантливые самоучки, долго шедшие к своему призванию, упорным трудом и непоколебимой верой в свою правоту опровергшие скептицизм академической науки. Только Косцюшко, в отличие от Шлимана, не был богат. Личность Косцюшко-Валюжинича, справедливо канонизированная историками херсонесских раскопок, во многом продолжает оставаться загадочной, и полноценное описание его жизни пока не составлено.
Титанический труд, вознагражденный ошеломляющими находками, самоотверженная, страстная любовь к Херсонесу заслонили биографию этого человека, покрыли завесой события, предшествовавшие херсонесскому периоду.
Известно, что родился он в году в городе Могилеве, происходил из польско-литовского дворянства. Учился в Горном Институте в Петербурге, но учебу не закончил. С по гг. У него были больные легкие, возможно поэтому он поселился в Крыму, где климат считался целебным.
В Севастополе Карл Казимирович заслужил репутацию человека честного, аккуратного и доброго. В г. В его семье росли семеро детей. Увлечение древней историей, редактирование "Севастопольского листка", общественные обязанности - ему явно было тесно за банковской конторкой. Приступив к раскопкам в мае года, Косцюшко почти сразу же получил от херсонесской почвы щедрый аванс: была открыта мастерская III века до н. Эллинистический Херсонес явился впервые из-под напластований византийского города.
В следующем году - роскошные мозаичные полы "базилики в базилике". Далее находки посыпались как из рога изобилия: надписи, включая знаменитую Присягу херсонеситов , склепы с драгоценностями, амфоры, чернолаковая посуда, церковная утварь, античная скульптура и многое другое.
И все это в огромном количестве. Масштабы раскопок Косцюшко поражают и сегодня. Одно перечисление открытых им памятников городища заняло бы десяток страниц. Он действительно превратил Херсонес в "Русские Помпеи" - улицы, дома и храмы, оборонительные стены и башни города отныне были доступны обозрению публики. В результате раскопки Херсонеса стали самыми крупными по бюджету в империи. Начавшись с 2-х тысяч, ассигнования к году достигли 10 рублей.
Рассказ о деятельности Косцюшко неизменно требует от пишущего восторженных выражений. Думается, что, оглянувшись на двадцатилетие, отданное этому древнему городу, он вполне мог произнести: "Херсонес - это я". В этом не было бы преувеличения - почти все, что делает коллектив Херсонесского заповедника сегодня, было начато или задумано К.
Он основал Херсонесский музей, положил начало его библиотеке и архиву, сделал городище экспозицией под открытым небом, вел реставрационные работы, организовал охрану и популяризацию памятников, наладил тщательную фиксацию раскопок с помощью чертежей и фотографий, распространил раскопки за пределы города - на Гераклейский полуостров.
Жизнь его была временами очень трудна: все, что причиняло вред Херсонесу, он воспринимал как личную драму: строительство монастырских зданий и разбивку сада, возведение на городище артиллерийских батарей. Он боролся, как мог, но и с ним боролись - монахи писали на него доносы, обвиняя его, лютеранина, в заведомой враждебности к православной обители; председатель ИАК граф А.
Бобринский объяснял ему, что стратегические интересы Военного ведомства превыше археологических; маститые ученые, бывая в Херсонесе проездом, критиковали его раскопки, "ведущиеся без определенного плана" и систему хранения находок.
Карл Казимирович аккуратно подшивал все эти документы, снабжая пометкой: "Для будущего историка Херсонесского музея". Стеатитовая икона "Святые воины Георгий и Димитрий" Косцюшко вел раскопки почти круглый год, отправляя лучшие находки в Эрмитаж и Московский Исторический музей.
Отношение его к порученному делу прекрасно иллюстрирует история одной из находок: когда в земле, выбрасываемой из раскопа, было замечено несколько осколков стеатита с рельефным изображением, Косцюшко заставил трех рабочих в течение двух дней пересеивать весь грунт через мелкое сито. Таким образом, было собрано и склеено 32 фрагмента, составивших великолепный образец византийской пластики - икону со святыми воинами Георгием и Димитрием.
Ныне хранится в Государственном Эрмитаже. И все же большая часть вещей оставалась на месте, в Херсонесе. Возникновение "Склада местных древностей" относится к году, когда при перепланировке монастырской территории был снесен небольшой сарай близ Владимирского собора, где Косцюшко хранил находки. Наскоро возведя несколько простых строений на берегу Карантинной бухты, он устроил в них экспозицию, которая делилась на античную классическую и средневековую византийскую.
Строения "Склада Рядом были устроены навесы, под которыми разместились огромные глиняные бочки, жернова, керамические водопроводные трубы и пр. В музее бывало много посетителей, особенно в летний период, имелась "Книга отзывов", Карл Казимирович или кто-то из его помощников проводили экскурсии - "давали объяснения". Тут же, при музее, с разрешения ИАК, Косцюшко соорудил себе квартиру, нашлось место и для библиотеки, в которой, кроме книжных шкафов располагались и витрины с монетами.
Фигуры этих двух людей видятся на заре создания музея в виде силуэтов рыцаря и оруженосца. Музей был предметом их гордости и смыслом их жизни. Совсем другое мнение было высказано некоторыми членами ИАК. Еще в ходе решения судьбы херсонесских раскопок, в Археологической комиссии обсуждалась возможность устройства музея, но она была отвергнута. Толстой заметил, что нельзя скрывать находки от глаз образованной публики в "захолустном хранилище".
Видимо, посчитав таковым детище Косцюшко, барон В. Тизенгаузен в г. Барону представлялось, что музей посещают лишь богомольцы, ничего не смыслящие в археологии. Интересно примечание Косцюшко на полях: "Взгляд кабинетного ученого, ни разу не побывавшего в Херсонесе Я уверен, что вопрос о местном музее есть только вопрос времени".
Большинство членов Комиссии, включая ее председателя, графа А. Бобринского, относились к Карлу Казимировичу с большим уважением и теплотой, а потому - не мешали ему обустраивать "Склад" по собственному усмотрению, и даже присылали дополнительные экземпляры изданий для музейной библиотеки, редчайшие книги приобретались на средства ИАК у букинистов Москвы, Петербурга, Риги. В библиотеке в год ее основания - - было томов, а через два года количество книг удвоилось.
Очень скоро музею стало тесно в неказистых строениях. Косцюшко мечтал о строительстве нового здания. Он хотел построить музей в виде древней базилики и даже заказал местному архитектору его проект.
Проект музея, о котором мечтал К. Косцюшко-Валюжинич Мечты его вовсе не были безосновательными. Совсем недалеко от Севастополя, на Южном берегу Крыма, проживали в своих летних дворцах русские цари и их свита. Иногда они совершали длинные экскурсии в Херсонес, где посещали Свято-Владимирский монастырь, осматривали раскопки и музей. В году, в одно из посещений Херсонеса, Николай II обещал Косцюшко подумать о новом здании, сказав, что "ценным находкам не место в таком сарае, как нынешний".
Он тут же приказал передать проект музея Министру Двора. Проект застрял в министерстве, а начавшаяся вскоре русско-японская война не позволила осуществить эту идею. Благодаря интересу к делу со стороны царской семьи, Археологическая Комиссия обратила пристальное внимание на состояние древностей в "Складе".
Результаты обследования были неутешительными - система хранения находок почти полностью лишала их научной ценности.
Косцюшко не связывал найденные предметы с местом находки! Херсонес после Косцюшко [ вверх ]. Крупномасштабные раскопки Херсонеса в полной мере послужили развитию науки о древностях.
Благодаря трудам Косцюшко смогли появиться труды - Д. Айналова "Развалины храмов", В. Латышева "Inscriptiones antiquae orae Septentrionalis Ponti Euxini" и множество других, не менее значительных изданий, для перечисления которых здесь не хватит места. Находки шли из Херсонеса бодрым потоком, что ни год, то - сенсация. Стоит ли удивляться, что ученые до поры не обращали внимание на массу вещей, скопившихся в "Складе"?
После замечаний членов ИАК, Карл Казимирович приступил к исправлению положения, так как он мог восстановить утраченную информацию по своим журналам и записям. К сожалению, сделать это он не успел. Простудившись на раскопках, он скончался в своей квартире при музее, на руках у родных, 14 декабря года. Болезнь и смерть К. Косцюшко-Валюжинича, свершившиеся менее, чем в два месяца, поставили перед ИАК проблему его преемника, разрешить которую удалось не так уж скоро. Тем временем, Комиссия поручила присматривать за "Складом До этого он выполнял обязанности музейного фотографа.
Комиссия лишь строго запретила ему вести раскопки, но запрет этот он неоднократно нарушал. Вот выдержки из его письма в ИАК: " Раскопки Херсонеса приобрели в последнее время такое громадное значение, что руководство ими нужно непременно поручить знатоку этого дела, либо архитектору, либо опытному византинисту. Но для того, чтобы найти такого компетентного труженика, нужно коренным образом изменить те условия, при которых приходилось работать К. Следовало бы, во-первых, увеличить оклад жалованья заведующего раскопками и, во-вторых, совершенно перестроить склад древностей и квартиру при складе, которые похожи скорее на какой-нибудь балаган или сарай, чем на музей и жилое строение Как будто погас в Херсонесе волшебный светильник и сразу стали очевидны вся неустроенность и бедность "Склада местных древностей", все недостатки работы его создателя.
Рот сообщил в ИАК об обнаружении некрополя, потревоженного при строительстве артиллерийской батареи. Вадим Николаевич писал: " Пришлось незамедлительно командировать для производства раскопок молодого сотрудника Петербургского Археологического Института Н. Тем временем ИАК продолжала поиски нового заведующего. Он как никто другой соответствовал пожеланиям В. Шкорпила: блестящая образованность, выдающиеся способности в эпиграфике, семь лет работы под руководством Ф.
Успенского в РАИК, действительно сделали его опытным византинистом, а занятия топографией Афин и Константинополя, несомненно, снабдили его серьезными познаниями в археологии. В июне он прибыл в Херсонес, где дела были далеко не блестящими. Деньги на производство раскопок часто задерживались, Н. Репников и рабочие по много недель не получали зарплату. Ему пришлось начинать с ремонта крыш над мозаиками, покупки инструментов для раскопок, разбирать библиотеку и т.
Осмотрев квартиру, выстроенную Косцюшко, он предложил устроить в ней лабораторию для обработки находок, а сам поселился на одной из центральных улиц Севастополя. В году Роману Христиановичу было 44 года, в его жизни и карьере начинался новый этап. В ноябре он получил письмо от графини Уваровой: " Вернувшись на днях из-за границы я узнала, что Вы уже водворились на место нового своего назначения, то есть в Херсонесе, который так осиротел со времени смерти многоуважаемого Косцюшко-Валюжинича.
Теперь к Вам можно уже обращаться как к жителю Севастополя и Крыма В историю музея Р. Лепер вошел, сопровождаемый двумя упреками: не писал отчетов, доверял раскопки рабочим. Упреки принадлежат автору книги "Сто лет херсонесских раскопок" К. Действительно, за все время своего заведования раскопками в Херсонесе с по год Роман Христианович не составил и не прислал в ИАК ни одного отчета. Тем не менее, члены Археологической Комиссии проявляли определенное долготерпение.
Чем же его объяснить? Можно предположить, что регулярно присылаемые в Эрмитаж новые находки, публикации статей Р.
Лепера в изданиях ИАК, его переписка с коллегами обеспечивали постоянную информацию о положении в Херсонесе. Не исключено, что некоторые свойства натуры Романа Христиановича тоже принимались во внимание.
Вот строки из его письма к В. Латышеву: " Очень тяготит меня моя медлительность, но справиться с нею, кажется, выше моих сил". О втором упреке: Лепер, действительно, часто доверял раскопки рабочим, но среди них было несколько очень опытных людей, проработавших на раскопках более 20 лет, их называли надсмотрщиками. Роман Христианович не пренебрегал знаниями и опытом своих сотрудников. По инициативе Лепера Комиссия в году приняла решение упорядочить штаты музея, по-прежнему именовавшегося в официальных бумагах "Складом местных древностей".
Из жалованья служащих стали вычитаться небольшие суммы для того, чтобы они получили по окончании работы "некоторое обеспечение".
Благодаря этому мы знаем, что рабочий на раскопках получал от 30 до 45 рублей в месяц. Чертежник М. Скубетов - 50 руб. При этом, стоимость продовольствия измерялась копейками и даже - полушками 0,5 копейки. Хорошее иллюстрированное издание стоило 2 рубля и т.
Известно, что Р. Лепер, будучи обременен большой семьей, преподавал в севастопольских гимназиях древние языки, давал частные уроки, что, конечно же, отвлекало его от херсонесских дел. Все же, раскопки в этот период велись в районе т.
Главной улицы, расчищались участки оборонительных стен, исследовалась и западная часть городища. При этом не прекращались раскопки некрополя. Разведочные раскопки Р. Лепер вел и в окрестностях Севастополя - в районе бухты Казачьей и реки Бельбек, в Ласпи и на Мангупе. Кроме того, помимо собственных научных занятий главной страстью его была эпиграфика , он с готовностью откликался на просьбы коллег, имевших какие-либо научные или житейские надобности в Крыму.
В путеводителе за г. К его пристани причаливали лодки, по хорошей дороге из Севастополя прибывали в экипажах. О популярности музея свидетельствует и просьба Лепера в ИАК присылать издания для продажи в музее: " Публика постоянно спрашивает чего-нибудь о раскопках и раскупает книжки". Много лет подряд в музее устанавливалась кружка для пожертвований на нужды Красного Креста, что также говорит о нем как о месте, часто посещаемом.
Переписка музея за годы его заведования, в отличие от эпохи Косцюшко, не хранит упоминаний о каких-либо конфликтах с монастырем или Военным ведомством. Ставить ли это в заслугу Леперу, или в этот период установился все же некий баланс интересов? Видимо, в ИАК не забыли, что В. Шкорпил назвал здание музея "балаганом". Капитальная реконструкция зданий шла с большими трудностями по многим причинам.
В Крыму был тогда подлинный строительный бум и рабочие были дороги, архитектор строил одновременно несколько объектов и т.
В году ревизионное управление Министерства Императорского Двора констатировало: "Из намеченных на генеральном плане 3-х зданий исполнен лишь большой угловой сарай, здания III и IIIа не возведены совершенно.
Пока херсонесцы занимались мирным строительством, крепость Севастополь готовилась к войне и в июле г. Музей был закрыт. Лепер стал хлопотать у высших чинов гарнизона, чтобы работы разрешили хотя бы, чтобы свернуть раскопки, на дней. Разрешение было дано, но при этом из города выслали, вместе со многими жителями, всех его помощников. Комендант объяснил, что таким образом "удаляются лишние рты". Дело о фуражке. Новый заведующий [ вверх ]. За пять дней Лепер проделал огромную работу: уложил в ящики все наиболее ценное из экспонатов, причем вещи отдельных годов были уложены отдельно, составлены списки вещей.
Так же - в ящики - были упакованы архив, чертежи и негативы. Крупные вещи, стоявшие под навесами были сложены в яму во дворе музея и засыпаны. Все было подготовлено к возможной эвакуации. По согласованию с ИАК эвакуировать вещи нужно было в Харьковский университет.
Вслед за этим и произошел инцидент, прервавший службу Р. Лепера в ИАК. Юноша не стал снимать фуражку перед портретом царя и пристав сделал ему замечание. Лепер вспылил и обвинил пристава в том, что тот обращается с его сыном не по-человечески, он заявил: "Перед портретом никто не обязан снимать фуражки, портрет носят и по улице, что же, и там прикажете снимать фуражки, это произвол! Он был измотан, утомлен непосильной для одного человека работой и огорчен нелепой разлукой с сыном.
Однако, делу была придана политическая окраска, в Петроград так с началом войны с немцами стал официально называться Петербург была направлена жалоба и 1 октября Леперу пришлось оставить работу в Императорской Археологической Комиссии.
Принимать дела приехал из Керчи все тот же В. Некоторое время Роман Христианович оставался в Севастополе, жил частными уроками, позже вся семья переехала в Петроград, где он снова стал преподавать в гимназиях. Умер Р. Лепер 14 октября, в роковом для русской интеллигенции году, в петроградском госпитале Марии-Магдалины, оставшись без работы и средств к существованию. Причиной смерти послужило "истощение сил не только физических, но и нравственных" перед смертью узнал из газет, что расстрелян его сын, Роман.
В некрологе, подписанном академиком С. Жебелевым, среди прочего отмечалось: "Он был большим оптимистом, отличался удивительной непритязательностью к внешним условиям жизни и умел довольствоваться малым, причем не унывал, когда даже этого малого ему недоставало.
Человек исключительной доброты и высокого благорасположения к людям, Роман Христианович никогда не сердился на них, даже когда они его незаслуженно обижали". Не сердился он, видимо, и на членов Комиссии, вновь оказавшихся перед проблемой поиска херсонесского заведующего. Следствием начавшейся войны была эвакуация российских учреждений и граждан, работавших и обучавшихся за границей.
В числе многих возвратился на родину Лаврентий Алексеевич Моисеев, командированный двумя годами ранее Министерством народного просвещения в Германию, в Гейдельбергский Археологический Институт, для подготовки к профессорскому званию. Помимо Германии, он побывал во Франции, Австрии, Италии, работая в музеях и библиотеках. Война застала его на Сицилии, где он, по его словам, - "был вовлечен в изучение некоторых памятников и некрополей". Моисеев родился в г. Астрахани, в г. Фармаковского и подавал большие надежды как археолог и искусствовед.
Шкорпилу и составления "хотя бы кратких отчетов" за годы заведования Лепера. В начале октября г. Шкорпил уехал в Керчь, передав Моисееву лишь "наблюдение" за Херсонесом. Однако, последовавшие вскоре события потребовали более активного участия. Лаврентий Алексеевич отправил телеграмму в Петроград, графу А.
Бобринскому с просьбой разрешить эвакуацию музея. В ответной телеграмме председатель ИАК предложил ему временно принять должность заведующего. Почти месяц заняла подготовка к эвакуации и 14 ноября 25 ящиков с херсонесскими коллекциями и архивом были отправлены большой скоростью по железной дороге в Харьков, где временно были размещены в библиотеке Харьковского университета.
Возвратиться в Херсонес им предстояло через долгие десять лет, наполненных страданиями огромной страны, и уже совсем в другую эпоху, но об этом чуть позже. Херсонес в эпоху войн и революций [ вверх ]. Таким образом, первое же серьезное поручение временный заведующий выполнил с успехом и Комиссия остановила на нем свой выбор.
Биография Моисеева пока не написана. Каким он был - человек, которому Херсонесский музей, без сомнения, обязан своей сохранностью в один из самых трудных периодов своего существования? Листая документы первых месяцев заведования Моисеева можно придти к выводу, что он был человеком общительным, обаятельным, имел дар располагать к себе. Предварительное изучение его обширного архива позволяет сказать, что он был увлечен своим делом, которым считал археологию, честно и ответственно исполнял свой долг перед наукой.
Вот строки из его рапорта председателю ИАК: "Вам угодно было, граф, доверить мне археологическое предприятие, едва ли не крупнейшее по бюджету в России и я чувствую необходимость установить какие-то принципы в деле ведения самих работ". Однако, раскопок не предвиделось, почти все музейные помещения были заняты военными властями, а на долю нового заведующего достался лишь "археологический надзор".
Надзирать, вероятно, надлежало за действиями крепостной артиллерии. Тем не менее, Моисееву многое удалось сделать: он оградил места раскопок от "праздношатающихся", привел в порядок хозяйственные дела. Начал каталогизацию будущего Херсонесского музея: "хочу верить, что он будет, его не может не быть! Предпринятые им в г. Евпатория вскоре отвлекли его от херсонесских дел.
Война, все больше отрезавшая Крым от Петрограда, февральская революция, изменившая вековой уклад жизни страны - в Крыму все казалось в этот период отголосками далекого грома. Реальными были первые самостоятельные открытия в Керкинитиде и жалобы немногочисленных служащих музея, все чаще остававшихся без жалованья деньги из Петрограда поступали все реже, а затем переводы и вовсе прекратились.
В эти дни член Комиссии Б. Фармаковский писал Моисееву: "… Вам приходится действовать и устраиваться самостоятельно. Если Вам удастся поддержать археологическое дело в Херсонесе и Евпатории, за Вами будет большая заслуга. В Крыму возможно самостоятельное археологическое дело. Но о реформе теперь думать не время. Будущность Комиссии не известна". Впоследствии Археологическая Комиссия была передана в ведомство Министерства просвещения, а уже при советской власти на ее основе была создана Российская позже - Государственная Академия Истории Материальной Культуры.
Моисеев продолжил традицию своих предшественников и бережно сохранял в архиве все, даже самые незначительные, свидетельства музейного бытия. Благодаря этому обстоятельству мы видим, как в условиях анархии и смуты, в эпоху войн и революций горстка безоружных людей смогла сохранить музей.
Херсонесские служащие штат в это время не превышал человек напоминали потерпевших кораблекрушение - они держались за Херсонес, как за обломок корабля, чтобы выжить в бушующем море событий. Роль Лаврентия Алексеевича Моисеева в этом еще не до конца оценена в музейной историографии.
Периоды относительной стабильности жизни в Крыму Моисеев использовал для попыток создания "самостоятельного археологического дела" и для возобновления работы музея. По просьбе Крымского Краевого правительства в июне г. Лаврентий Алексеевич составил проект законодательства об охране памятников и о создании Дирекции музеев и раскопок. Под влиянием этого проекта он все чаще именует себя в документах не заведующим раскопками, а директором музея. Так оформляется новое название первого лица в Херсонесе.
Летом г.
Экспозиция состояла, в основном, из архитектурных деталей, которые не были эвакуированы в Харьков. Рядом с музеем, в Карантинной бухте, скопилось множество брошенных ржавых судов. В августе г. Моисеев и представитель другого научного учреждения в Севастополе - Биостанции ныне - академический Институт Биологии Южных морей , - П. Гальцов, оставшись без средств к существованию, отремонтировали старый пароходик "Гальванер" и все херсонесские служащие занялись рыбной ловлей, а также добывали особую водоросль для производства йода.
Утлое суденышко держало на плаву севастопольскую науку. Херсонес в начале х годов: борьба за территорию [ вверх ]. Установление советской власти в Крыму, произошедшее в конце года, включило Херсонес в уже сложившуюся к тому времени систему музейного дела и охраны памятников в Советской России. Еще в ноябре г. При ней был создан музейный отдел, а с декабря г.
Академия должна была ведать научной стороной всех археологических раскопок и разведок и поддерживать тесную связь с Всероссийской коллегией по делам музеев, за которой закреплялось право выдавать Открытые листы лицензии на производство археологических раскопок. Моисеев в ноябре г. К сожалению, директорство было номинальным - усадьба Херсонесского монастыря, упраздненного новой властью, была отведена вначале под концентрационный лагерь "для контрреволюционных элементов", а затем поделена между Домом для престарелых инвалидов и 7-м стрелковым полком Казанской дивизии Красной Армии.
Севастопольский комитет, помимо Херсонесского музея управлял музеем Л. Толстого, музеем Севастопольской обороны Историческим бульваром и Панорамой , в его ведении находились Малахов курган и бастионы, исторические кладбища Северной стороны, памятники Балаклавы, Байдарской долины и т.
В подчинении у Моисеева было более 40 служащих. Моисеев начал упорную борьбу за передачу усадьбы и зданий монастыря Херсонесскому музею, выселение 7-го полка и Дома инвалидов из Херсонеса. Им было составлено более десятка обращений и ходатайств в различные инстанции - центральные и местные. Он настаивал на организации охраны городища и устройстве в зданиях монастыря музейных экспозиций. Тем временем, нищие обитатели Дома инвалидов ломали заборы, чтобы "согреть чайку", солдаты 7-го полка приспосабливали древние мраморные детали под колоды для рубки мяса, а византийские храмы служили мусорными свалками.
К г. Новая власть с подозрением относилась к тем, кто не участвовал непосредственно в октябрьской революции или в действиях Красной Армии. Попал в опалу и Моисеев. Сначала его отстранили от руководства Комитетом по делам музеев, оставив только в должности директора Херсонесского музея.
В этом качестве он весной г. Реэвакуация прошла успешно, но по возвращении его ожидал плохой прием. Бывшему члену Императорской Археологической Комиссии Л. Моисееву было, вероятно, трудно поладить с новыми чиновниками, иерархия которых была слишком сложна, а идеология - слишком проста.
Судьба возвращенных коллекций стала предметом разногласий между Моисеевым и его непосредственным начальником - И. Бирзгалом, заведующим Севастопольским комитетом по делам музеев. Бирзгал требовал срочно перевезти коллекции для экспонирования в помещения бывшего Херсонесского монастыря, а Моисеев доказывал, что необходимо сначала провести кропотливую научную работу.
Конфликт был разрешен в духе времени: 15 июля г.
Лаврентий Алексеевич был немедленно арестован и пробыл в заключении 5 месяцев абсолютно безвинно. Пока длилось следствие, музей оставался без директора. Дальнейшая судьба Л. Моисеева складывалась трудно.
После судебной реабилитации он долго не мог устроиться на работу, голод и нужда преследовали его семью. До начала х годов он работал в Севастопольском отделении Общества по изучению Крыма, увлекся естественными науками, проблемами ирригации и сейсмологии. Потом переехал в Ялту, где работал на Ялтинской оползневой станции. Умер от болезни сердца в году. Архив Моисеева был передан его вдовой в г. Продолжение очерка читайте скоро на этих страницах «Самоговорящий музей».
Гриневич [ вверх ] Херсонесский музей в е годы: коллектив и личности [ вверх ] Вторая Мировая война: два музея [ вверх ] Воссоединение и восстановление [ вверх ] От музея к заповеднику: И.
Антонова [ вверх ] Херсонес сегодня: Национальный заповедник «Херсонес Таврический» [ вверх ] Источники и литература.
